Латвийский рэпер Sudrabu Sirds, ранее известный как Jera и Sudrabu Jera (но навсегда известный как Денис Ермаков), готовится к своему дебютному бою в MMA против Кристапса Зутиса 19 октября на «Arēna Rīga». Хотя его имя звучит на латвийской хип-хоп сцене, Денис всегда сохранял определенную степень приватности — но его предстоящие боевые выступления вновь вывели его на публику.
Поставь ставку на бой Кристапса Зутиса против Sudrabu Sirds на сайте LEX.
Денис вырос в период, когда латвийский хип-хоп все ещё считался андеграундом и не имел той популярности, которую имеет сейчас. В этом интервью мы погружаемся в личность человека за музыкой, обсуждая его работу, мысли о состоянии рэпа в нашей стране и то, как семейная жизнь сформировала его идентичность
Ты начал писать музыку для себя и друзей, верно?
Да. Моё детство было не таким уж плохим, но я просто не получал должного внимания. Я вырос без отца и подвергался негативному влиянию людей вокруг меня — моих дядей, брата… Никто из них не достиг ничего примечательного в жизни и, вероятно, не хотел этого. Так что я вырос среди этого хаоса.
Я начал писать музыку очень поздно, когда закончил начальную школу. Летом мне было около 16 лет, перед тем как я пошел в профессиональное училище. Я долго писал тексты с друзьями. Нам было нечем заняться, кроме как слушать музыку, потому что мы жили в маленькой деревне, в маленьком приходе. Мы приходили домой из школы, выпивали и читали рэп. Так мы провели 3-4 года, не посещая студию, просто показывая друг другу свои работы. Так мы нашли себя.
Мы решили пойти на студию и записать демо. Постепенно из этого что-то вышло. Затем я впервые появился на латвийской музыкальной сцене с большими именами — Озолсом, Натрей, Скутелисом. Когда мне было 20-25 лет, мы что-то делали, но сцена была совершенно мертва, так что трудно даже сказать, что это было актуально музыкально. Мы выпустили альбом “Savs i Savs” и несколько других проектов, но жили в тени.
Ты когда-нибудь скучаешь по тому этапу создания музыки без общественного внимания?
Может быть, не по этапу без внимания, но… С годами начинаешь скучать по своей юности. И по тому, как ты был беззаботен. Мы летали туда, куда нас несло. Сейчас всё иначе. Нужно платить счета и всякое такое. [смеется]
Говоря о полетах — в твоём треке “Lidmašīna” ты использовал сэмпл Empire of the Sun. Что привлекает тебя в определенных музыкальных произведениях или сэмплах?
Просто следую настроению и тому, что кажется классным. Например, сэмпл и бит Empire of the Sun звучали так позитивно; тут нечего не любить. Иногда, когда я чувствую себя хорошо, мне хочется запечатлеть это чувство. Когда мне плохо, я ищу более темный звук. Я просто люблю музыку. Она притягивает меня в любой форме, потому что каждая мелодия имеет свою энергию.
Мне также нравится экспериментировать и смотреть на что я способен, чисто из любопытства. Должен ли я просто генерировать рэп на бите или могу также петь? Я всегда говорил людям, что одной из моих целей в жизни является выпустить песню, в которой я не читаю рэп.
Идеальный переход к нашей следующей теме: жанры вне хип-хопа. Твоя работа уже показывает, что ты любишь экспериментировать, но есть ли желание перейти в другой жанр? Если да, то в какой и почему?
Я даже не знаю! У меня так много идей, в зависимости от времени и дня. В какой-то момент у меня была идея сделать гаражный проект. Для меня и моей жены Red Hot Chili Peppers — одна из наших любимых групп. Наверное, нет строгого жанра, в который я мог бы себя поместить. Нужно дать этому свободно развиваться, возможно, выпустить экспериментальный проект и посмотреть, как это будет звучать.
Рэп, например, сам по себе — очень благодарный формат: его можно наложить на любой BPM. Рэп стал настолько популярным, что его можно сочетать с любым жанром и любым звуком. В интернете ты видишь артистов, которые выкладывают свои акапеллы, а люди играют с ними, создавая разные биты и настроения.
У нас богатая, но маленькая хип-хоп сцена. Как ты думаешь о текущем состоянии латвийского хип-хопа? Как ты думаешь, как изменилась сцена?
Мы определенно поднялись на несколько уровней. Это несравнимо с тем, что было 10 лет назад — как день и ночь. У нас также много хип-хоп артистов по количеству. Если посмотреть на топовые списки сейчас, хип-хоп легко конкурирует с так называемыми «музыкальными жемчужинами» Латвии.
Но когда Латвия поняла, что хип-хоп популярен, многие люди, включая СМИ, начали запрыгивать в этот вагон и продвигать его повсюду как продукт. Это не был правильный шаг, потому что изначально это тоже не был правильный продукт. Казалось, что если хип-хоп станет популярным, он будет более принят. Но эффект оказался противоположным.
Уровень, до которого поднялся латвийский хип-хоп, может начать падать, и только отдельные артисты смогут удержаться. Я не думаю, что их будет много. Говоря из опыта: несколько лет назад, когда Озолс был на вершине, этот жанр был очень популярен. Озолс был повсюду. И вдруг никому больше не интересен хип-хоп.
Согласно артистам, которые тогда были хэдлайнерами Positivus, инди-рок начал становиться довольно популярным жанром.
Это может быть правдой! Возможно, инди-рок на какое-то время заменил хип-хоп и дал ему передышку. У нас появились Гачо, Густаво… А после конфликта Озолса с Густаво латвийская общественность узнала о том, какова была сцена, так что страна как бы отвернулась от нее. Так что говоря о текущей высокой волне латвийского хип-хопа, я надеюсь, что такое больше не произойдет. В какой-то степени это неизбежно — в какой-то момент будет общее падение. Но отдельным артистам это только на пользу.
Когда пришел New Wavy, это был первый раз, когда действительно почувствовалось влияние интернета и молодежи. В то же время широкой публике и родителям этих молодых людей это не очень нравилось. Но так оно и есть! Всё происходит довольно естественно и так, как должно быть. Естественный отбор — всё происходит в своё время. И у артистов есть лишь ограниченное время в этой сцене в этой маленькой стране.
Как ты видишь свою роль в формировании этой сцены?
Я не знаю. Я не вижу себя в латвийском хип-хопе, скорее как просто человека. Я вижу, как люди упоминают меня в интервью, и это интересно, потому что я просто обычный семейный парень, который каждый день меняет подгузники своему ребенку. Я также не думаю, что, только потому что мы все читаем рэп, мы должны быть друзьями друг с другом. Я никому не желаю зла и надеюсь, что у всех всё получится, но я остаюсь в своем уголке, поддерживаю только своих парней. Вот и всё.
Ты говорил о том, как важна семья и их поддержка. Как твоя семья влияет на твою музыку?
Я бы ничего не добился без своей семьи. Слава Богу, мне повезло с женой, детьми и всем остальным. Когда я пишу песню, моя жена — это причина, по которой я хочу сделать её хорошо. Моя семья вдохновляет меня приходить и выступать в Латвии.
Семейная жизнь сама по себе очень приземлённая. Это рутина. Иногда кажется, что я единственный рэпер в семье. [смеется] Многие люди живут рок-н-ролльной жизнью. Когда у тебя есть дети, твоя перспектива меняется полностью. Нет ничего более важного в мире, и это инстинктивно. Ты должен подавать пример. Когда дело касается наших детей, мы стараемся восполнить те пробелы, которых нам самим не хватало, чтобы цикл не продолжался.
Конечно, я не списываю себя только как папу — у меня всё ещё есть жизнь вне семьи. Но быть отцом изменило меня. Когда нет целей для стремления, ты теряешь фокус и у тебя много времени на пустую трату.
Твои тексты часто отражают твои личные взгляды и переживания. Как ты балансируешь между уязвимостью и честностью в своей музыке?
Если ты говоришь что-то от сердца, будь максимально честным. Писать из личного опыта и говорить о своих внутренних чувствах… Да, если честно, это самое важное. То, что я сказал в своих песнях, уже было сказано. Мы все растем и меняемся, и наши мнения тоже меняются. Иногда кажется, что что-то могло остаться несказанным — но об этом не стоит думать. Песня вышла, люди уже её слышали.
Как ты узнаешь, что вырос, если у тебя нет с чем сравнить? Как ты продолжаешь толкать себя креативно после более чем 15 лет в индустрии? Чувствуешь ли ты когда-нибудь давление полностью поменять себя?
Да, 15 лет — так говорят. [смеется] Я думал о ведении блога или создании подкастов. В то же время для меня, вероятно, важнее продолжать делать то, что я люблю. Не знаю, подхожу ли я для видео или подкастов. Когда мне исполнилось 30 лет, я начал переосмыслять себя лично — вести более здоровый образ жизни и заботиться о себе.
Какой совет ты можешь дать молодым рэперам в среде, доминируемой социальными медиа, учитывая коммерческую природу музыкальной индустрии и важность трендов?
Если бы я начал делать музыку сейчас, я бы убедился, что у меня есть уникальный продукт для предложения. С бизнес-точки зрения лучший вариант — выпускать хиты и фактически спамить каждую ленту. Давление глобальное, но в Латвии на самом деле это не кажется таким важным следовать трендам. Рынок маленький — значит и котелок маленький. Рано или поздно, если ты создаешь хороший контент и делаешь это от сердца, тебя заметят. Но если слишком сильно давить на это, особенно среди латвийцев, люди отвернутся. Вот такие мы как нация.
